Сначала придумали построить мост: Пекин – Москва – Минск. Всерьез и, гордо смотря на запад, «Получай, буржуй, гранату!». Наша инициатива была встречена никак. Вообще на нее не обратили внимания. Для Китая мы величина небольшая, да и мы слишком на многое претендуем, раздувая информационные щеки при оценке отношений с Китаем. Китайские политики этого не любят. Они живут в «большом и вечном», мы же придумываем себе собственные схемы государственности, причем впопыхах и не очень-то искусно.

Новая Зеландия является одной из немногих стран ОЭСР, которая отказалась от субсидий сельскохозяйственным производителям, от административного регулирования цен и предприняла уникальную реформу сельского хозяйства, направленную на установление механизмов свободного рынка. Начиная с 1984 года, программа субсидий сельскому хозяйству была отменена как одна из составных частей общей системной реформы экономики. В результате реформ была улучшена производительность в аграрном секторе и обеспечен устойчивый экономический рост по всей экономике. Новая Зеландия была одним из учредителей Cairns Group в Уругвайском саммите. Она была сильно разочарована договором Blair House, который касается будущего сельхозсубсидий в Европе. Договор о сельском хозяйстве в рамках ВТО явился значительным шагом вперед на пути либерализации сельского хозяйства, но не соответствовал прогрессивной политике НЗ. Опыт реформы сельского хозяйства Новой Зеландии помогает нам ответить на вопрос: «Существует ли альтернатива субсидиарному сельскому хозяйству, если да, то как ее осуществить? Новая Зеландия показала, как можно дерегулировать сельское хозяйство в рамках общих системных реформ. При наличии адаптационных проблем для субъектов сельского хозяйства производства в краткосрочном периоде, реформа показала, что агросектор быстро адаптируется к новому режиму (без дотаций, свободного ценообразования) и сохраняет достаточно высокий уровень доходности.  

Многие белорусские экономисты уверены, что самым приемлемым для Беларуси путем развития является копирование китайской модели. А. Лукашенко, говоря о национальной модели экономики, повторил миф о том, что Беларусь идет по китайскому пути. Что же построили коммунисты этой страны за последние 30 лет? Почему Китай обеспечивает высокие темпы экономического роста (около 10%) на протяжении десятилетий? Можно ли говорить о том, что Китай доказывает живучесть социалистической идеи в азиатском исполнении? Какими теориями пользовались китайские экономисты для того, чтобы привлечь в страну десятки миллиардов долларов инвестиций, чтобы стать членом ВТО и постепенно становиться очередным азиатским тигром? А, может, чуда-то и не было? Может, это удачно проведенная PR-кампания консалтинговых фирм и коммерческих структур, контролируемых китайскими коммунистами и мафией? Попытаемся в этом разобраться. Факты из истории экономических реформ Китая говорят, что страна при сохранении социалистической риторики может дать фору в либерализме многим странам Центральной Европы, не говоря уже о России или Беларуси. Руководство компартии постепенно отказывается от догм Маркса, но до Мизеса и австрийской школы ему еще далеко. Несмотря на это, для корректировки Беларусью своего цивилизационного выбора история Китая весьма поучительна.  

В правительственных кругах Беларуси бытует много мифов. Один из самых распространенных – Запад стал богатым, потому что государство умело планировало и управляло экономическим развитием. В качестве примера часто приводится Япония, которая-де стала супердержавой под руководством мудрых и прозорливых чиновников, а не по причине экономической свободы.  

Многие белорусы думают, что Япония всегда была богатой. Что японские магнитофоны, фотоаппараты, автомобили и камеры были с нами всегда. Что японские гены предопределяют трудолюбие и усердие. Что страну сакуры давно надо было бы называть страной не восходящего, а давно взошедшего солнца. Что оно будет светить вечно, и Японии не грозят экономические напасти. Экономическая история этой страны убедительно доказывает, что место в элите мировой экономики никому не гарантировано. Его добиваются не чиновники, а творческие, свободные предприниматели.   

Униженная и деморализованная, разрушенная и пораженная радиацией, послевоенная Япония представляла собой жалкое зрелище. Но Феникс восстал из пепла гораздо быстрее тех, кто его победил. В 1980-х даже сами американцы готовы были признать, что японская модель лучше англосаксонской. Но накопленные за 30 лет инвестиционные ошибки вылились в кризис. С начала 1990-х японские власти активно борются с рецессией, дефляцией, огромными долгами банковской системы и самого государства. Достижения двух поколений японцев находятся под угрозой. Еще 20 лет назад такой вывод сошел бы за ересь.  

Вслед за калифорнийской кремниевой долиной, индийским Бангалором и ирландскими инновационными центрами Китай начал активно развивать свой технопарк на площади 400 квадратных километров – Чжунгуаньцунь. Китайцы научились качественно копировать буквально все, не забывая при этом о своей науке. Пекин в районе Чжунгуаньцунь разительно отличается от Пекина спальных районов. Злые языки говорят, что китайская элита вместе с иностранными ТНК устроила себе западную резервацию в столице страны. Столичные власти и бизнес говорят об инновационном пути развития через создание именно таких центров.  

«Тойота» нам строить и жить помогает. Эту фразу могут произносить рабочие инженеры в десятках стран мира. Японский автомобильный гигант родом из провинциального городка Aichi около Нагойи вот-вот перегонит самую крупную компанию мира General Motors. Работая в жесткой конкурентной среде у себя дома, компания не только научилась делать самые качественные и надежные автомобили в мире. Она выработала свою собственную философию. За расширением рынка идет стабильный рост цен на акции. Довольны рабочие и акционеры, банкиры и владельцы «Королл», «Приусов» или «Камри». Радуются правительства, которые убедили компанию разместить свои производства у себя.  

Китай, начав стремительный спурт в капиталистическое будущее в 1978 году, не собирается сбавлять обороты. На повестке дня либерализация рынка капитала, еще большее снижение торговых барьеров, продажа банков и банкротство тысяч госпредприятий. $711 млрд. золотовалютных резервов способны выдержать любую атаку на финансовую систему. Формально коммунистическое правительство уверенно привело страну в ВТО, правда, после 15-летних переговоров. Большая восьмерка проявляет явные признаки готовности стать Девяткой - за счет Китая. Нам есть чему поучиться от Поднебесной. Мы можем избежать многих ошибок, проанализировав феноменальный период перехода от нищей полуголодной страны к азиатскому тигру.  

Войну в Ираке нельзя, пользуясь терминологией Виктора Цоя, назвать конфликтом «без особых причин.., лекарством против морщин». Ирак стал ареной, на которой сошлись экономические интересы очень многих корпораций из разных стран. Они используют правительства для того, чтобы пылко и страстно отстаивать прямо противоположные точки зрения на нейтрализацию угроз в XXI веке. Безусловно, грубой ошибкой было бы сводить всю войну в Ираке к чистой экономике. Так же неправильно обвинять только одну страну – США – в том, что она ввязалась в этот конфликт только ради нефти. Реальная ситуация, как показывает жизнь, гораздо сложнее.

К опыту Китая апеллируют две прямо противоположные политические группы. Любители коммунизма и авторитаризма призывают восстановить централизованный контроль, монополию одной политической партии, протекционизм внутреннего рынка и регулирование информационного рынка. Сторонники свободного рынка обращают внимание на чрезвычайно низкую долю госрасходов к ВВП (около 23% ВВП) и очень высокую степень экономической свободы в отдельных зонах. По их мнению, именно они выступают локомотивами китайской экономики.  

Модно стало говорить о перспективности китайской модели для переходной экономики. В. Путин неоднократно заявлял о том, что надо во многом брать пример с Большого азиатского брата. Вот и А. Лукашенко встретился с руководством КНР. Надо думать, что вскоре последуют реверансы в сторону создателей Великой китайской стены и приказы использовать положительный хозяйственный и политический опыт. Помнится, после приезда из Франции еще в начале своего президентства А. Лукашенко говорил о внедрении опыта страны первой коммуны и "Марсельезы". Так получается,  к сожалению, что серьезные решения принимаются на основе поверхностных наблюдений государственных "туристов", которые спешат закончить нудные официальные встречи и погрузиться в интенсивный шопинг на сэкономленные командировочные. Боюсь, что и с Китаем может так получиться. Вместо тщательного анализа всех аспектов китайской модели, учета преимуществ и недостатков, реальных возможностей адаптации китайских институтов в Беларуси, власть обойдется пустыми декларациями и несколькими контрактами на поставку удобрений и вооружения. А зря, потому что Китаю очень дорого обошлись его успехи. Китаю непросто решать свои противоречия, но политической воле руководства, ориентированной на рынок и на компартийное руководство одновременно, можно позавидовать. Социализм по-китайски вполне совместим с приватизацией, развитым фондовым рынком, защитой частной собственности, десятками миллиардов иностранных инвестиций и инфляцией до 1% в год. "China Incorporated" растет по 8% в год, имеет 160 млрд. золотовалютных резервов и стабильный курс юаня к доллару вот уже несколько лет. Для объективности надо сказать, что внешний долг Китая составляет 160 млрд. Usd. ВВП Китая превышает 1 трлн. Usd, на душу населения приходится около 1 000 Usd, что меньше, чем в Беларуси. Как и в любой другой переходной стране, тем более такого размера, существует проблема статистики, поэтому все эти цифры имеют определенные допуски. Торговый оборот Китая превышает 330 млрд. Usd. Из них на Беларусь приходится почти 100 млн. Usd или 0,03%. Китайский социализм совместим с институтом банкротства. Не рассчитываться по долгам и не получать прибыль считается злостным нарушением партийной дисциплины.  

Не успел приехать А. Лукашенко из Китая, как тут же полетели приказы переделывать все прогнозы развития Беларуси до 2005 года. Белорусские экономисты должны придумать, как через 3,5 года сделать зарплату $250. Китай так сильно впечатлил первого президента РБ небоскребами, экономическим ростом и иностранными инвестициями, что ему захотелось попробовать не только жареных сенбернаров и тушеных змей, но и китайского рецепта выхода из нищеты. К счастью, ограничивать рождение детей в Беларуси нет необходимости, а вот остальные составляющие «экономического чуда» изучить стоит. Многие люди считают его автором именно коммунистическую партию и государственную машину, а не частных инвесторов и экономическую свободу. Факты из истории экономических реформ Китая говорят, что страна при сохранении риторики может дать фору в либерализме даже многим странам Центральной Европы, не говоря уже о России или Беларуси. Для корректировки Беларусью своего цивилизационного выбора история Китая весьма поучительна.