Фидель Кастро мёртв. Люди не смогли отомстить за смерти, унижение и пытки своих родственников, друзей и единомышленников. Природа явно запоздала со справедливым возмездием. В отличие от других кровавых диктаторов Ф. Кастро имел качественное PR-обеспечение своего многолетнего издевательства над Кубой и её гражданами. Он рано понял важность информационного сопровождения своих преступлений. Поэтому даже после смерти многие, в том числе на Западе, продолжают симпатизировать его революционному романтизму и якобы добрым намерениям. Даже спорят, кто лучше, Фидель Кастро или Че Гевара.

Как белорусские (украинские, российские) власти относятся к ценным советам учёных: 1) прочитал – сделал наоборот, 2) просмотрел – выбросил в корзину, 3) дал помощникам ознакомиться – сделал по-своему, 4) положили на стол и предложили ознакомиться – проигнорировал, потому что «слишком много букв и мелким шрифтом».

Убийство правды и духа честных рабочих.

Руководство Минского тракторного завода (МТЗ) нужно отправить в отставку. Вместо того чтобы заниматься реальным делом, производить конкурентоспособные по цене и качеству трактора директорат МТЗ вместе с властями Минска и руководством Минпрома 7 ноября 2016г. установили возле завода памятник Ленину. Тому самому палачу миллионов рабочих и крестьян, тому самому, который обещал землю крестьянам и благополучную жизнь рабочим. Тому самому, который разжёг социальную рознь и спалил в ней миллионы граждан своей страны. Тот самый Ленин, который в своих работах призывал физически уничтожить людей (дворян, духовенство, интеллигенция, крепких хозяев на земле)

В Ставрополе (Россия) человека судят за фразу «Бога нет». Против него используется статья об оскорблении чувств верующих.

В Москве (Россия) группа молодых коммунистов осквернила музей истории ГУЛага и Александра Солженицина.

В России набирают популярность памятники Сталину. 87% россиян хотят видеть их на улицах своих городов, только 21% россиян считает И. Сталина «жестоким, бесчеловечным тираном, виновным в уничтожении миллионов невинных людей».

В Чувашии (Россия) районный суд признал виновным пенсионера за перепост статьи в ВКонтакте. Ему дали два года условно. Ранее подобные приговоры выносились в отношении жителей Твери, Краснодара, Тульской области.

Международный валютный фонд (МВФ) часто представляют, как источник либеральной экономической политики, проводник свободного рынка, объективный наблюдатель за экономическими процессами с научной точки зрения. Это тройная ложь.

МВФ – это международный бюрократ, технократ и проводник теории и практики государства всеобщего интервенционизма. Фонд работает на государства, за счёт денег налогоплательщиков и выполняет работу наднационального банка со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Мир помешался на неравенстве. Считать деньги в чужих карманах вошло в моду. Людей, особенно на фоне кризисных явлений, стагнации собственных доходов, возмущают миллиардные состояния людей. Они сваливают в кучу как номенклатурных любимчиков, которые делают бизнес в тесном партнёрстве с распорядителями чужого, так и молодых парней, которые без аристократических корней и связей в политических элитах взлетели на Олимп мира бизнеса.

Легко ли бросить вызов французскому шампанскому на рынке Европы и США? О-очень непросто. Английской семье Робертс (Roberts) это удалось. Их игристое вино Ridgeview стало первым нефранцузским напитком, которое победило французов на международном конкурсе производителей вина и шампанского. К этому успеху Робертсы шли 16 лет, с тех пор, как они продали свой компьютерный бизнес и купили виноградники в Сассексе, на юге Англии. Они оценили климат, состояние рынка и решили рискнуть. Получилось. Теперь их игристые вина пьют сотни тысяч людей.

Игристые вина Ridgeview продаются по всей Европе и даже во Франции. Их пьют министры, парламентарии и солидные бизнесмены. Креативные, инновационные, настойчивые и трудолюбивые англичане сделали это. Об их отношении к любимому делу можно судить по одному факту. Весной работники компании встают в 2 часа ночи и под каждым виноградником зажигают гигантские свечи, чтобы согревать бутоны.

Сегодня они расширяют производственные мощности и инфраструктуру для того, чтобы справиться с производством 600 тысяч бутылок в год (пять лет назад было 250 тысяч).

Англичане воспользовались потеплением климата. С 2005 по 2014гг. площади виноградников увеличились с 1879 до 4500 акров. Экспорт вин в 2015г. составил $4,9 млн., а к 2020г. может составить почти $45 млн.

Вот яркий пример творческого разрушения, децентрализованного планирования, движения вопреки теории сравнительных преимуществ и убеждения, что «нас там не ждут». Английское шампанское звучит, мягко говоря, непривычно, но семью Робертсов это не испугало. Они реализовали свою мечту, игнорируя сложившуюся структуру производства в данном сегменте мирового рынка. Молодцы!

А теперь представим, что было бы с семьёй Робертсов и их проектом производства игристого вина в Беларуси (России, Украине). Допустим, что климатические условия у нас аналогичны английским. Шансы на реализацию такого проекта у нас близки к нулю. Люди с такой идеей столкнулись бы с целым рядом непреодолимых препятствий.

Первое – покупка земли. Это только на бумаге у нас частная собственность на землю. По фа кту эта собственность у нас кастрированная, связанная по рукам и ногам. Представьте себе разговор в райисполкоме (облисполкоме): «- Я хотел бы купить в собственность 3 тысячи гектаров земли для виноградников. – Вы в своём уме? Такая продукция не является приоритетной для нашего государства. Вам едва ли разрешат изменить назначение земли».

Второе – производство алкоголя. У нас таким бизнесом могут заниматься только особые государственные им частные структуры. Этот рынок – в руках монополистов и небольшой группки избранных VIP-номенклатурой импортёров.

Третье – получение лицензии на производство спиртного, сертификация продукции, контроль за использованием почвы, а также инспекции десятков контрольных органов. Пройти через такие муки регуляторного ада Робертсы едва ли смогли бы.

Четвёртое – получение кредита для реализации проекта. Это в англосаксонском мире длинные деньги стоят 2 – 4% годовых, а то и дешевле. В Беларуси таких источников кредитования просто нет. Длинные, почти бесплатные деньги есть только у государства, но получить их под проект «производство игристого вина» невозможно, если вы не играете в хоккей и не косите траву с главой государства. Даже если такие деньги дадут, то взамен потребуют контроль над предприятием.

Пятое – покупка необходимых для производства импортных компонентов (машин, оборудования, бутылок, виноградников и т.д.) Семью Робертсом заставили бы покупать белорусские товары, «потому что у нас импортозамещение». В условиях напряжения на валютном рынке им едва ли продали бы валюту, посчитав такую цель покупки дефицитных долларов нецелесообразной.

Шестое - установление цены на конечную продукцию. Чиновники наверняка бы нашли основание вмешиваться в установление цен на эту продукцию, потребовали бы обоснования цен, навязали бы регулирование рентабельности.

Седьмое – налоговые сюрпризы. Представляю себе лица членов семьи Робертсов, которые в феврале или марте текущего года узнают, что налог на землю увеличился в три раза, недвижимость – в пять раз, что активную рекламу своего товара сверх мизерного лимита можно только с чистой прибыли, которая, согласно бизнес плана, должна появиться только на четвёртый год работы бизнеса. Столько бизнес семьи Робертсов едва ли просуществовал. После первого полугодия работы с убытками налоговики строго -настрого бы приказали выйти в прибыль – под угрозой ликвидации.

Восьмое – поборы в натуре или «добровольные» пожертвования на «общественно значимые» проекты (дожинки, день города, день рождения начальства). На пробу игристое вино брали бы по несколько ящиков (разумеется, бесплатно) начальство из области, города и столицы. Мол, хочешь работать – пои.

Это далеко не полный перечень препятствий, которые бы задушили на корню инновационную, прибыльную (в условиях Англии и свободного мира) идею семьи Робертсов. Вот поэтому Британия – благополучная, зажиточная и инновационная страна, а Беларусь всё ещё думает, что только централизованное планирование, государственная собственность торговый протекционизм и жёсткое регулирование производства и торговли позволят ей добиться зарплаты хотя бы $1000 в месяц. Вот почему Британия помимо своего капитала привлекла почти $1,5 трлн. прямых иностранных инвестиций и инвестировала за рубеж $1,54 трлн. В условиях современной экономики больших скоростей, технологических прорывов, кастомизации производства, разрушения барьеров для производителей товаров и услуг акцент страны на Госплан в рамках госсобственности сравним с выбором механической печатной машинки при наличии современных компьютеров, плуга и мотыги при наличии самоходных комбайнов, пьявок и процедуры изгнания злых духов при наличии адресных лекарств на основе ДНК человека.

Кто лучше всех в мире учит детей математике? Нет, не страны, в которых государство тратит более половины ВВП якобы на нужны людей. Не страны, в которых министерство образования-цербер приказывает каждой школе, как делать каждый шаг, вдох и чих – и всё это подтверждать кучей отчётов.

Саммит Большой двадцатки (G-20) в Китае 4 – 5 сентября 2016г. не обещал никаких прорывов. Как и предыдущие форумы он стал примером очередной болтологии политических VIP-ов. Президенты и премьеры обменялись взглядами, насладились эксклюзивной китайской кухней – и каждый продолжил путь своей дорогой. VIP-полисимейкеры мира обмельчали. Они стали заложниками своих экспертов, советников и консультантов. Львиная доля их них являются представителями общей школы государственного интервенционизма. Большинство из них закончили престижные американские, британские или французские университеты, учились у одних и тех же профессоров. Т. е. саммит G-20 – это, по сути дела, озвучка мнений экспертов одной экономической школы. Капитализм и свободный рынок стали жертвам, в первую очередь, марксистов и прочих интервенционистов из университетов США, Британии, Франции, Италии и Германии.

Грубый протекционизм рулит. Миф о господстве либерализма в конце XX – начале XXI века рассыпается на глазах. Доказательством является даже не паралич ВТО, не торговая война России с соседями, не растущее нежелание Европы впускать китайские товары и арабские деньги. Либерализм давно загнан в гетто редких интеллектуальных островков валютными войнами (в результате количественного смягчения), растущими налогами и госрасходами, иммунитетом от банкротства коммерческих организаций, которые слишком-большие/важные-чтобы-обанкротиться. Вот очередное яркое подтверждение господства модели государства всеобщего интервенционизма.

Один из самых популярных аргументов противников народной экономики, т. е. свободного рынка и капитализма, за сохранение совка, разных модификаций Госплана/Госснаба и номенклатурного междусобойчика – «нас там никто не ждёт». «Там» - значит в богатых странах. Имеется в виду «наши товары никто на Запад не впустит. У них там всё схвачено и поделено между собой. Чтобы нам разрешили продавать свои товары в богатых странах, нужно полностью подчиниться и покориться политических и бизнес элитам Запада». Вот такой рисуется неоколониализм. Его поддерживают разные теории заговора: миром правит закулиса элитных группировок. В её составе Рокфеллеры/Ротшильды, евреи, масоны и. разумеется элиты спецслужб. Ну, ещё может Ватикан.

Бредовость утверждения «нас там не ждут, тута нас не пускают» опровергается каждый день конкретными действиями миллионов предпринимателей.

Во-первых, «ТАМ» - это не выдуманное мировое правительство, которое имеет власть над всем миром. Единого «ТАМ» просто не существует. Культивируемый миф о победе глобализации не может скрыть того факта. Что даже между Британией и США, тем более между ЕС и США нет единого рынка. Более того, даже Евросоюз не является единым рынком, а лишь его слабым политическим фьючерсом, которому, судя по развитию ситуации, не суждено стать реальностью.

Молодой, динамичный, умный парень Павел Стефанович стал кандидатом в депутаты Палаты Представителей Беларуси (орган, которые белорусские власти называют парламентом). Это гражданская позиция беларуса, который хочет менять свою страну к лучшему. Ему претит статус овоща на грядке Вертикали власти. Он против превращения страны в мёртвое царство иждивенцев и номеклатурных халявщиков. Он за то, чтобы молодёжь стала полноценным участников дискуссии по выработке стратегии развития страны. Павел – настоящий патриот, думающий человек. Он подвергает сомнению догмы и модели поведения как общества, так и государства. Он изучает мировой опыт и предлагает внедрить лучшее в нашей стране.

Когда человек берёт в долг больше денег, чем он зарабатывает, он рано или поздно банкротится. Скорость наступления банкротства зависит от доверия кредиторов и их информированности о реальном финансовом состоянии наёмщика. На этапе проедания новых займов появляется иллюзия благополучия и материального блаженства.

Когда коммерческая организация берёт больше кредитов с большей скоростью, чем зарабатывает прибыли, она неизбежно упрётся в тупик. Долги «съедят» весь бизнес, хотя на этапе получения новых кредитов может показаться, что жизнь налаживается.

Со страной та же история. На этапе проедания кредитов десятки стран испытывали эйфорию от восстановительного роста. Чиновники выписывали себе премиальные. Политики хвастались перед избирателями правильностью курса и взамен получали мандаты на дальнейшее правление.

Хочешь жить, умей принимать сложные, болезненные решения. Особенно если до кризиса ты сильно грешил. Это справедливо для семьи, бизнеса и страны. Грешить в экономике – это:

• продолжительный период времени тратить больше, чем зарабатывать;
• расхлябанно относится к своим обязанностям на работе и в семье;
• терять контакт с реальностью, жить прошлым или грезить будущим;
• игнорировать неприятные для «эго» советы профессионалов и близких друзей;
• настаивать на езде к успеху на дохлой лошади (старых технологиях, знаниях и методиках управления);
• не выработать стойкую привычку ставить реальные цели и мониторить их исполнение;

Страна больна Кодексом о культуре

В по-настоящему культурной стране Кодекса о культуре не должно быть. Культура идёт от людей, их воспитания, самоуважения, от ценностей, а также уважения privacy. Все эти факторы идут не от формального закона, а от неформальных норм и стандартов поведения. Великие произведения искусства, прекрасные памятники культуры создавались не потому, что был кодекс о культуре, а потому что была свобода творчества, потому что люди ценили внутреннюю свободу.

Борьба идей не прекращается ни на минуту. От её исхода зависит размер зарплаты и пенсии, количество создаваемых рабочих мест, производительность труда, качество системы здравоохранения и образования. От её исхода зависит, будет ли мир на Земле, количество кризисов и число их жертв.

В борьбе идей есть свои маршалы, генералы, офицеры и солдаты.

Какая профессия самая опасная для людей и для страны в целом? Врач? Да, плохой врач может покалечить человека. Одного или, не дай Бог, несколько. Его найдут, уволят или посадят. Угробить миллионы людей все врачи страны не могут.

Строитель? Да, бездарный, безответственный строитель с руками, которые растут не из того места, может запороть один или несколько проектов. Но все строители страны не в состоянии разрушить рынок недвижимости и превратить сотни городов и поселком в «мертвые поселения».

Агроном? Да, необразованный, нерадивый агроном может запороть, сгноить урожай или несколько, но повергнуть всю страну в голод все агрономы страны не в состоянии.

Юрист? Да, циничный, лживый, тщеславный юрист может испортить один или несколько бизнесов, может оставить на свободе негодяя и усадить за решётку невинного. Но загнать всю промышленность или сельское хозяйство в продолжительный кризис даже все юристы страны не могут.

Самая опасная для людей и бизнеса профессия в мире – это профессия экономиста. Поправимся – экономикста. Ниже – разъяснение этой большой разницы.

Есть ли у беларусов точка кипения? Такой рубеж, после которого руки тянутся к топорам, ноги несут на Площадь, а голова отбрасывает ущербное «можа, так i трэба?» Есть ли тот предел, после которого работники отказываются работать с затянутыми поясами, учителя и врачи – за гроши, а сельчане – за похлёбку и возможность что-то присвоить с колхозных активов и закромов? Есть ли та точка кипения, после которой молодёжь выступает против профанации университетов, высокомерия администраторов и формулы «я начальник – ты дурак?»

Монетарные власти экономически развитых стран оказались в безвыходном лабиринте, политические – без ориентиров и плана действий. После рецессии 2007-2009 гг. крупнейшие финансовые рынки не могут достичь прежних показателей роста. Пессимизм в рядах инвесторов и аналитиков вызван чересчур крупными падениями фондовых бирж США и Китая, чрезмерным уровнями суверенного долга, скромными показателями роста ВВП. На аванс-сцену вот-вот «выкатятся» болезненные результаты чрезмерного кредитования банков и частных компаний на развивающихся рынках. Если дела примут неприятный оборот и развитые страны могут спуститься в рецессию, если ничего не предпринять.

Полисимейкеры не единожды сталкивались с подобными ситуациями. Их бессменными партнерами по этой работе на протяжении последних, минимум, ста лет выступали монетарные власти – центральные банки. В перечень их функций вошли поддержание стабильности на финансовых рынках, рынке труда, и обеспечение ценовой стабильности. Инструменты монетарной политики широко известны, их влияние на макроэкономические агрегаты описаны в любом учебнике по макроэкономике. Но сейчас центральные банки многих экономически преуспевающих государств оказались в панической растерянности, смятении и страхе. Их монетарная политика перестала приводить хоть к какому-нибудь предполагаемому «рациональному» результату. С целью стимулирования экономики были использованы меры последней надежды.

В одночасье популярные новостные издания захватила тема бессилия центральных банков: The Economist, Financial Times, The Telegraph.

Финансово-экономический бэкграунд.

Начало года отметилось падением фондовых индексов США, которая за прошлой год показала скромный рост в 2.4%, индекс DJIA с 31 декабря 2015 упал на 5.6%. Китайские биржи начали трещать еще с августа прошлого года, с начала этого упав на 19.4% (SSEA). Некоторые источники говорят о сомнительных показателях китайского ВВП. «Абэномика» оказалась едва ли не провальной: показатели роста ВВП Японии за последние несколько лет скромны, а сейчас и вовсе недвусмысленно намекают на надвигающуюся рецессию. Уровень промышленного производства падает практически во всех крупных странах. На рынках ценных бумаг доходность долгосрочных инструментов постепенно уходят в минус. Швейцарские государственные облигации сроком от 1 года разом «покраснели». Среди причин критически медленного восстановления после рецессии аналитики видят низкий уровень потребительского спроса и потребления. Крупнейшие фондовые рынки вошли в медвежью фазу. Нависла пелена неопределенности.

Арсенал центральных банков.

На такие вызовы и предкризисные ситуации традиционно реагирует центральный банк. В основе своей деятельности он опирается на отточенный механизм, строгим фундаментом которого неоклассическая экономическая теория. В целях повышения потребительского спроса и роста потребления используются инструменты, призванные уменьшить процентные ставки. Основной инструментом является покупки центральным банком государственных облигаций на открытом рынке. Однако при текущий процентных ставках, упирающихся в ноль, данная мера бесполезна. Многим банкам применяли альтернативную меру – количественное смягчение (Quantitative easing, QE). Вместо государственных облигаций скупаются долгосрочные финансовые активы. Это позволяет увеличить банковские резервы и уменьшить долгосрочную ставку процента, которая, по мнению лоббистов данного инструмента, в большей степени мотивирует увеличивать потребление и расходы. В последствии QE программы стали объектом жесткой критики, что в настоящий момент делает невозможным их возобновление. Учетные ставки центральных банков пробивают пол: ЕЦБ – 0.05%, ФРС - 0,25%-0,5%, Банк Англии - 0.5%. Норма резервирования ныне не используется в качестве инструмента монетарной политики.

Подробно описывать преимущества и недостатки данных инструментов нет смысла, для нас важен лишь одна их сторона.

Теория процента и кредитная экспансия.

Одним из величайших достижений австрийской школы экономики является описание природы процентных ставок. Процент отражает соотношение между полезностью от удовлетворения текущих потребностей и полезностью от удовлетворения будущих потребностей. Праксиологической аксиомой является то, что люди предпочитают удовлетворение текущих потребностей по сравнению с будущими. Процентная ставка, во-первых, формируется в ходе рыночного взаимодействия между всеми субъектами ссудного рынка, во-вторых отражает их субъективные предпочтения относительно полезности текущего и будущего потребления. Величина рыночной процентной ставки служит важнейшим сигнальным маркером. В текущей системе рыночных отношений, основанной на общественном сотрудничестве, ставка процента позволяет одному субъекту сообщить информацию о том, нуждаются ли другие субъекты в дополнительном капитале, или он будет излишним. Высокая процентная ставка свидетельствует о низкой склонности к сбережению: она уменьшает желание предпринимателя инвестировать капитальные блага, и увеличивает желание сберегать их. И наоборот.

Как уже было сказано, современные инструменты монетарной политики основаны на теоретических достижениях неоклассической экономики. Она рассматривает ставки процента как инструмент манипулирования, подчиненный воле монетарных властей. Достижением современной экономической науки является предположение, что, если искусственно занизить процентную ставку, то это обязательно вызовет рост заимствования и текущего потребления. Это аналогично желанию остановить время, выдернув феномен процента из структуры производственных возможностей, искусственно уменьшить его, а затем возобновить ход времени. Экономисты и монетарные власти ожидают, что люди автоматически приспособятся к, якобы, новому состоянию действительности и будут действовать, как если бы не были никакого вмешательства.

Сложившаяся в настоящий момент ситуацию на финансовых рынках полностью дискредитирует подобные предположения. Низкие процентные ставки, постоянное расширение денежной массы, доступ к дешевому кредиту не привели к увеличению желания потреблять и расходовать. Кредитная экспансия оказалась полностью бесполезна. Английская поговорка: «Ты можешь привести лошадь к водопою, но нельзя заставить ее пить», неплохо подходит для описания этого феномена. Телеологическая связь между искусственным занижением процентной ставки и ростом потребления отсутствует.

Мера последней надежды

Первым это сделал Швейцарский национальный банк. Затем его примеру последовали Дания, Швеция, ЕС, Норвегия и Япония. Введение отрицательной процентной ставки однозначно можно воспринимать как шаг отчаяния в тщетных попытках стимулировать экономику. Отрицательные ставки на банковские депозиты означают то, что вместо премии за хранение денежных средств на счете, вкладчик будет вынужден выплатить банку своего рода штраф. Предположительно, вместо того, чтобы оставлять денежные средства на счетах, люди предпочтут потратить их или инвестировать. Центральным банк стал взимать часть избыточных резервов частных банков, которые увеличиваются, если последние не в состоянии найти платежеспособных держателей кредитных обязательств на собственные денежные средства. Частные банки были загнаны в ловушку. В результате этого, они стали постепенно терять прибыль (и вот). Вкладчики начали изымать деньги. Но вместо того, чтобы инвестировать или тратить их, они решили просто держать их «под матрасом». В Японии выросло количество банкнот максимального номинала в 10.000 юаней, находящихся в обращении. В еврозоне высказываются довольно одиозные предложения изъять из обращения купюру номиналом в 500 евро. Из-за критически низких процентных ставок на долгосрочные инструменты, индустрия страхования жизни и здоровья претерпевает не лучшие времена. На данный момент создается впечатление, что отрицательные ставки не оправдали себя.

Угроза со стороны развивающихся рынков.

Спорные программы “заливания” экономики ликвидностью в период рецессии, предложенные Милтоном Фридманом, количественное смягчение (QE) имели непредвиденные последствия. Им способствовали два фактора. Во-первых, современные условия движения капитала, отличающиеся крайне высокой мобильностью. Во-вторых, достигнутый за последние десятилетия уровень экономической свободы. Хлынувшая из финансовых институтов богатых стран денежная масса не в полном объеме осела в руках частных компаний и домохозяйств этих стран. Она устремилась в более экзотические места, страны развивающиеся (emerging markets). Процентные ставки на развивающихся рынках в разы, даже

в десятки раз превышают аналогичные в странах развитых. Было практически закономерным, что дешевые иностранные доллары и евро вытеснять относительно дорогие местные валюты. Долговое бремя частного сектора с 73% к ВВП в 2007 году выросло до 107% в 2015 году. Заметить корреляцию старта QE программ и всплеска долгового бремени несложно.

Кредитный бум проник и в развивающиеся страны. А каждый, кто знаком с теорией экономического цикла австрийской школы, знает, чем заканчиваются подобный авантюры. Рост процентной ставки ФРС уже вызвал волнения на развивающихся рынках: долговые обязательства, номинированные в долларах США, станут еще более тяжким бременем. А учитывая весьма тесные экономические связи, а значит и взаимозависимость, при определенных обстоятельствах, рецессия на развивающихся рынках может сказаться и на богатых странах.

К слову сказать, некоторые исследования неоклассиков и формулируемые ими выводы весьма интересны. Используя количественные методы и современный арсенал монетаризма можно дойти до теоретических выводов, например, сформулированных австрийской школой еще 100 лет назад. Исследование, посвященное изучения сотен кейсов с использованием сложных математических расчетов и графиков показало, что рецессии в развитый странах часто предшествует кредитный бум. Аналогичное исследование, но уже в отношении развивающихся стран, имело те же выводы. Комментировать подобные вещи не имеет смысла.

Предлагаемые меры борьбы с подступающей рецессией.

Стандартный монетарный арсенал исчерпан. Нестандартные инструменты тоже не приводят к ожидаемому положительному эффекту. В связи с этим предлагается ряд монетарной и фискальной политики. Начнем с первых.

Представители экономического мейнстрима низкий уровень расходования и инвестирования видят в крайне низкий инфляционных ожиданиях. Потребители уверены, что их деньги не упадут в стоимости и не стремятся их инвестировать либо потратить. С целью увеличения инфляционных ожиданий рекомендуется увеличить целевой показатель для таргетирования инфляции. В большинстве развитых стран центральный банк установил его на уровне 2%. Отцы-основатели современной теории интервенционизма, Бен Бернанке и Пол Кругман, предлагают зафиксировать целевой показатель инфляции на уровне 3-4% и дать обязательство напечатать столько денег, сколько потребуется для того, чтобы достигнуть этого показателя. По их мнению, это подстегнет людей тратить и инвестировать.

Фактом является то, что огромная денежная масса «застряла» в различных финансовых институтах и не доходит до домохозяйств. Однако в процессе увеличения центральным банком, денежная масса не может миновать финансовые институты. Милтон Фридман в 1969 году предложил метод увеличения денежной массы в обход банков: «вертолетные деньги». Де-факто это безвозмездное кредитование центральным банков расходов домохозяйств, ликвидация задолженности по их кредитам. Это позволит, во-первых, увеличить инфляционные ожидания домохозяйств, тем самым заставив из тратить больше, чем сберегать. Во-вторых, «запустить» двигатель экономики возросшим уровнем спроса.

Фискальные меры также берут корни из экономики предложения и современного экономического мейнстрима. Используя кривую Лаффера в качестве объекта культа, экономисты предлагают сократить налоги и государственные расходы. Это позволит в короткое время добиться увеличения расходов людей. Причем предлагается не просто уменьшить ставки подоходного налога, либо увеличение налогового кредита, а сокращение налогового бремени на покупку определённых долгосрочных благ: автомобили, телевизоры, кухни.

Эффективным стимулированием будет финансирование государством расходов по созданию и эксплуатации инфраструктуры. Строительство и ремонт автодорог, железнодорожных путей, являющихся общественным благом, также позволить временно простимулировать экономику. Однако нам известен китайский опыт строительство дорог «в никуда» и городов-призраков. Поэтому государству предлагают создать соответствующие органы, следящие за «рациональностью» возводимых объектов. Все-таки хорошо, что план Обамы по формированию комитета технократов для выполнения этих целей был сорван Сенатом.

Однако бравые реформаторы-интервенционисты и не остановились на этом. Стали популярны различные модели социальной приватизации, переход в частную собственность отраслей, которые традиционно предоставляют общественные блага: естественные монополии, медицина, образование, пенсионное обеспечение. На критике этих мер я остановлюсь подробнее. В традиционном либеральном дискурсе подобные мери вызывают положительные отклики. Однако под «либеральной» ширмой спрятано настоящее чудовище. Ведущие мировые финансовые институты переполнены отравленной государственной кредитной экспансией ликвидностью, которая в любой момент может выйти наружу и спровоцировать сильнейшую рецессию. Вопрос времени, когда цикл «бум-спад» достигнет конечной точки своего пути. Открывая триллионам мертвых денежных средств доступ в новые сферы осуществления предпринимательской деятельности, мы рискует заложить под них бомбу замедленного действия. Опять же, теория экономического цикла австрийской школы помогает нам в уклонении от пагубных ошибок. Ошибочные инвестиции в сферах транспортной инфраструктуры, медицины и образования будут иметь очень болезненные долговременные последствия. Несомненно, либеральной практикой является трансформация общественных благ в блага частные. Однако сейчас самое неподходящее для этого время.

Выводы.

Критиковать меры, предшествующие социальной приватизации, излишне. Синтез тотального абсурда и игнорирования простейших аксиом праксиологии и теории капитала может найти объективное выражение в деятельности центральных банков и правительства. Это будет настоящей трагедией. Все, что можно посоветовать властям политическим, так это безучастно ждать прихода очередного спада, вызванного кредитной экспансией бездарнейших схем QE, занижением процентных ставок, появлением отрицательных. Во время рецессии, процесса очищения экономики от мертвых и отравленных ликвидов, можно активировать некоторые фискальные меры, в том числе социальную приватизацию, снижение налогового бремени. Но политикам нужно усвоить то, что лучшая монетарная политика – это отсутствие монетарной политики.

На фоне происходящего вспоминается старая как мир теологическая установка, отраженная в цитате «цель оправдывает средства». Целью является воплощенная в теоремах и предположениях неоклассиков метафизика, основанная на неправильном понимании экономических процессов. Средствами – продолжающееся десятилетиями манипулирование политическими и монетарными властями желаниями и предпочтениями людей, принуждение и обман. В такие моменты задумываешься о том, насколько глубоко социализм и тоталитарное мышление укоренились в сознании у политических элит.

Среди либертарианцев, классических либералов и прокапиталистических консерваторов, довольно большой популярностью пользуется Индекс экономической свободы, ежегодно разрабатываемый Heritage Foundation и The Wall Street Journal начиная с 1995 года. Это вполне понятно, ибо он весьма удобен в качестве инструмента замера интервенционизма/капитализма в той или иной стране. Индекс является совокупностью десяти параметров, каждый из которых оценивается экспертами по 100 бальной шкале, общий параметр является средним арифметическим полученных 10 значений: