В Ставрополе (Россия) человека судят за фразу «Бога нет». Против него используется статья об оскорблении чувств верующих.

В Москве (Россия) группа молодых коммунистов осквернила музей истории ГУЛага и Александра Солженицина.

В России набирают популярность памятники Сталину. 87% россиян хотят видеть их на улицах своих городов, только 21% россиян считает И. Сталина «жестоким, бесчеловечным тираном, виновным в уничтожении миллионов невинных людей».

В Чувашии (Россия) районный суд признал виновным пенсионера за перепост статьи в ВКонтакте. Ему дали два года условно. Ранее подобные приговоры выносились в отношении жителей Твери, Краснодара, Тульской области.

Международный валютный фонд (МВФ) часто представляют, как источник либеральной экономической политики, проводник свободного рынка, объективный наблюдатель за экономическими процессами с научной точки зрения. Это тройная ложь.

МВФ – это международный бюрократ, технократ и проводник теории и практики государства всеобщего интервенционизма. Фонд работает на государства, за счёт денег налогоплательщиков и выполняет работу наднационального банка со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Мир помешался на неравенстве. Считать деньги в чужих карманах вошло в моду. Людей, особенно на фоне кризисных явлений, стагнации собственных доходов, возмущают миллиардные состояния людей. Они сваливают в кучу как номенклатурных любимчиков, которые делают бизнес в тесном партнёрстве с распорядителями чужого, так и молодых парней, которые без аристократических корней и связей в политических элитах взлетели на Олимп мира бизнеса.

Легко ли бросить вызов французскому шампанскому на рынке Европы и США? О-очень непросто. Английской семье Робертс (Roberts) это удалось. Их игристое вино Ridgeview стало первым нефранцузским напитком, которое победило французов на международном конкурсе производителей вина и шампанского. К этому успеху Робертсы шли 16 лет, с тех пор, как они продали свой компьютерный бизнес и купили виноградники в Сассексе, на юге Англии. Они оценили климат, состояние рынка и решили рискнуть. Получилось. Теперь их игристые вина пьют сотни тысяч людей.

Игристые вина Ridgeview продаются по всей Европе и даже во Франции. Их пьют министры, парламентарии и солидные бизнесмены. Креативные, инновационные, настойчивые и трудолюбивые англичане сделали это. Об их отношении к любимому делу можно судить по одному факту. Весной работники компании встают в 2 часа ночи и под каждым виноградником зажигают гигантские свечи, чтобы согревать бутоны.

Сегодня они расширяют производственные мощности и инфраструктуру для того, чтобы справиться с производством 600 тысяч бутылок в год (пять лет назад было 250 тысяч).

Англичане воспользовались потеплением климата. С 2005 по 2014гг. площади виноградников увеличились с 1879 до 4500 акров. Экспорт вин в 2015г. составил $4,9 млн., а к 2020г. может составить почти $45 млн.

Вот яркий пример творческого разрушения, децентрализованного планирования, движения вопреки теории сравнительных преимуществ и убеждения, что «нас там не ждут». Английское шампанское звучит, мягко говоря, непривычно, но семью Робертсов это не испугало. Они реализовали свою мечту, игнорируя сложившуюся структуру производства в данном сегменте мирового рынка. Молодцы!

А теперь представим, что было бы с семьёй Робертсов и их проектом производства игристого вина в Беларуси (России, Украине). Допустим, что климатические условия у нас аналогичны английским. Шансы на реализацию такого проекта у нас близки к нулю. Люди с такой идеей столкнулись бы с целым рядом непреодолимых препятствий.

Первое – покупка земли. Это только на бумаге у нас частная собственность на землю. По фа кту эта собственность у нас кастрированная, связанная по рукам и ногам. Представьте себе разговор в райисполкоме (облисполкоме): «- Я хотел бы купить в собственность 3 тысячи гектаров земли для виноградников. – Вы в своём уме? Такая продукция не является приоритетной для нашего государства. Вам едва ли разрешат изменить назначение земли».

Второе – производство алкоголя. У нас таким бизнесом могут заниматься только особые государственные им частные структуры. Этот рынок – в руках монополистов и небольшой группки избранных VIP-номенклатурой импортёров.

Третье – получение лицензии на производство спиртного, сертификация продукции, контроль за использованием почвы, а также инспекции десятков контрольных органов. Пройти через такие муки регуляторного ада Робертсы едва ли смогли бы.

Четвёртое – получение кредита для реализации проекта. Это в англосаксонском мире длинные деньги стоят 2 – 4% годовых, а то и дешевле. В Беларуси таких источников кредитования просто нет. Длинные, почти бесплатные деньги есть только у государства, но получить их под проект «производство игристого вина» невозможно, если вы не играете в хоккей и не косите траву с главой государства. Даже если такие деньги дадут, то взамен потребуют контроль над предприятием.

Пятое – покупка необходимых для производства импортных компонентов (машин, оборудования, бутылок, виноградников и т.д.) Семью Робертсом заставили бы покупать белорусские товары, «потому что у нас импортозамещение». В условиях напряжения на валютном рынке им едва ли продали бы валюту, посчитав такую цель покупки дефицитных долларов нецелесообразной.

Шестое - установление цены на конечную продукцию. Чиновники наверняка бы нашли основание вмешиваться в установление цен на эту продукцию, потребовали бы обоснования цен, навязали бы регулирование рентабельности.

Седьмое – налоговые сюрпризы. Представляю себе лица членов семьи Робертсов, которые в феврале или марте текущего года узнают, что налог на землю увеличился в три раза, недвижимость – в пять раз, что активную рекламу своего товара сверх мизерного лимита можно только с чистой прибыли, которая, согласно бизнес плана, должна появиться только на четвёртый год работы бизнеса. Столько бизнес семьи Робертсов едва ли просуществовал. После первого полугодия работы с убытками налоговики строго -настрого бы приказали выйти в прибыль – под угрозой ликвидации.

Восьмое – поборы в натуре или «добровольные» пожертвования на «общественно значимые» проекты (дожинки, день города, день рождения начальства). На пробу игристое вино брали бы по несколько ящиков (разумеется, бесплатно) начальство из области, города и столицы. Мол, хочешь работать – пои.

Это далеко не полный перечень препятствий, которые бы задушили на корню инновационную, прибыльную (в условиях Англии и свободного мира) идею семьи Робертсов. Вот поэтому Британия – благополучная, зажиточная и инновационная страна, а Беларусь всё ещё думает, что только централизованное планирование, государственная собственность торговый протекционизм и жёсткое регулирование производства и торговли позволят ей добиться зарплаты хотя бы $1000 в месяц. Вот почему Британия помимо своего капитала привлекла почти $1,5 трлн. прямых иностранных инвестиций и инвестировала за рубеж $1,54 трлн. В условиях современной экономики больших скоростей, технологических прорывов, кастомизации производства, разрушения барьеров для производителей товаров и услуг акцент страны на Госплан в рамках госсобственности сравним с выбором механической печатной машинки при наличии современных компьютеров, плуга и мотыги при наличии самоходных комбайнов, пьявок и процедуры изгнания злых духов при наличии адресных лекарств на основе ДНК человека.

Кто лучше всех в мире учит детей математике? Нет, не страны, в которых государство тратит более половины ВВП якобы на нужны людей. Не страны, в которых министерство образования-цербер приказывает каждой школе, как делать каждый шаг, вдох и чих – и всё это подтверждать кучей отчётов.

Саммит Большой двадцатки (G-20) в Китае 4 – 5 сентября 2016г. не обещал никаких прорывов. Как и предыдущие форумы он стал примером очередной болтологии политических VIP-ов. Президенты и премьеры обменялись взглядами, насладились эксклюзивной китайской кухней – и каждый продолжил путь своей дорогой. VIP-полисимейкеры мира обмельчали. Они стали заложниками своих экспертов, советников и консультантов. Львиная доля их них являются представителями общей школы государственного интервенционизма. Большинство из них закончили престижные американские, британские или французские университеты, учились у одних и тех же профессоров. Т. е. саммит G-20 – это, по сути дела, озвучка мнений экспертов одной экономической школы. Капитализм и свободный рынок стали жертвам, в первую очередь, марксистов и прочих интервенционистов из университетов США, Британии, Франции, Италии и Германии.

Грубый протекционизм рулит. Миф о господстве либерализма в конце XX – начале XXI века рассыпается на глазах. Доказательством является даже не паралич ВТО, не торговая война России с соседями, не растущее нежелание Европы впускать китайские товары и арабские деньги. Либерализм давно загнан в гетто редких интеллектуальных островков валютными войнами (в результате количественного смягчения), растущими налогами и госрасходами, иммунитетом от банкротства коммерческих организаций, которые слишком-большие/важные-чтобы-обанкротиться. Вот очередное яркое подтверждение господства модели государства всеобщего интервенционизма.

Один из самых популярных аргументов противников народной экономики, т. е. свободного рынка и капитализма, за сохранение совка, разных модификаций Госплана/Госснаба и номенклатурного междусобойчика – «нас там никто не ждёт». «Там» - значит в богатых странах. Имеется в виду «наши товары никто на Запад не впустит. У них там всё схвачено и поделено между собой. Чтобы нам разрешили продавать свои товары в богатых странах, нужно полностью подчиниться и покориться политических и бизнес элитам Запада». Вот такой рисуется неоколониализм. Его поддерживают разные теории заговора: миром правит закулиса элитных группировок. В её составе Рокфеллеры/Ротшильды, евреи, масоны и. разумеется элиты спецслужб. Ну, ещё может Ватикан.

Бредовость утверждения «нас там не ждут, тута нас не пускают» опровергается каждый день конкретными действиями миллионов предпринимателей.

Во-первых, «ТАМ» - это не выдуманное мировое правительство, которое имеет власть над всем миром. Единого «ТАМ» просто не существует. Культивируемый миф о победе глобализации не может скрыть того факта. Что даже между Британией и США, тем более между ЕС и США нет единого рынка. Более того, даже Евросоюз не является единым рынком, а лишь его слабым политическим фьючерсом, которому, судя по развитию ситуации, не суждено стать реальностью.

Молодой, динамичный, умный парень Павел Стефанович стал кандидатом в депутаты Палаты Представителей Беларуси (орган, которые белорусские власти называют парламентом). Это гражданская позиция беларуса, который хочет менять свою страну к лучшему. Ему претит статус овоща на грядке Вертикали власти. Он против превращения страны в мёртвое царство иждивенцев и номеклатурных халявщиков. Он за то, чтобы молодёжь стала полноценным участников дискуссии по выработке стратегии развития страны. Павел – настоящий патриот, думающий человек. Он подвергает сомнению догмы и модели поведения как общества, так и государства. Он изучает мировой опыт и предлагает внедрить лучшее в нашей стране.

Когда человек берёт в долг больше денег, чем он зарабатывает, он рано или поздно банкротится. Скорость наступления банкротства зависит от доверия кредиторов и их информированности о реальном финансовом состоянии наёмщика. На этапе проедания новых займов появляется иллюзия благополучия и материального блаженства.

Когда коммерческая организация берёт больше кредитов с большей скоростью, чем зарабатывает прибыли, она неизбежно упрётся в тупик. Долги «съедят» весь бизнес, хотя на этапе получения новых кредитов может показаться, что жизнь налаживается.

Со страной та же история. На этапе проедания кредитов десятки стран испытывали эйфорию от восстановительного роста. Чиновники выписывали себе премиальные. Политики хвастались перед избирателями правильностью курса и взамен получали мандаты на дальнейшее правление.

Хочешь жить, умей принимать сложные, болезненные решения. Особенно если до кризиса ты сильно грешил. Это справедливо для семьи, бизнеса и страны. Грешить в экономике – это:

• продолжительный период времени тратить больше, чем зарабатывать;
• расхлябанно относится к своим обязанностям на работе и в семье;
• терять контакт с реальностью, жить прошлым или грезить будущим;
• игнорировать неприятные для «эго» советы профессионалов и близких друзей;
• настаивать на езде к успеху на дохлой лошади (старых технологиях, знаниях и методиках управления);
• не выработать стойкую привычку ставить реальные цели и мониторить их исполнение;

Страна больна Кодексом о культуре

В по-настоящему культурной стране Кодекса о культуре не должно быть. Культура идёт от людей, их воспитания, самоуважения, от ценностей, а также уважения privacy. Все эти факторы идут не от формального закона, а от неформальных норм и стандартов поведения. Великие произведения искусства, прекрасные памятники культуры создавались не потому, что был кодекс о культуре, а потому что была свобода творчества, потому что люди ценили внутреннюю свободу.

Борьба идей не прекращается ни на минуту. От её исхода зависит размер зарплаты и пенсии, количество создаваемых рабочих мест, производительность труда, качество системы здравоохранения и образования. От её исхода зависит, будет ли мир на Земле, количество кризисов и число их жертв.

В борьбе идей есть свои маршалы, генералы, офицеры и солдаты.

Какая профессия самая опасная для людей и для страны в целом? Врач? Да, плохой врач может покалечить человека. Одного или, не дай Бог, несколько. Его найдут, уволят или посадят. Угробить миллионы людей все врачи страны не могут.

Строитель? Да, бездарный, безответственный строитель с руками, которые растут не из того места, может запороть один или несколько проектов. Но все строители страны не в состоянии разрушить рынок недвижимости и превратить сотни городов и поселком в «мертвые поселения».

Агроном? Да, необразованный, нерадивый агроном может запороть, сгноить урожай или несколько, но повергнуть всю страну в голод все агрономы страны не в состоянии.

Юрист? Да, циничный, лживый, тщеславный юрист может испортить один или несколько бизнесов, может оставить на свободе негодяя и усадить за решётку невинного. Но загнать всю промышленность или сельское хозяйство в продолжительный кризис даже все юристы страны не могут.

Самая опасная для людей и бизнеса профессия в мире – это профессия экономиста. Поправимся – экономикста. Ниже – разъяснение этой большой разницы.

Есть ли у беларусов точка кипения? Такой рубеж, после которого руки тянутся к топорам, ноги несут на Площадь, а голова отбрасывает ущербное «можа, так i трэба?» Есть ли тот предел, после которого работники отказываются работать с затянутыми поясами, учителя и врачи – за гроши, а сельчане – за похлёбку и возможность что-то присвоить с колхозных активов и закромов? Есть ли та точка кипения, после которой молодёжь выступает против профанации университетов, высокомерия администраторов и формулы «я начальник – ты дурак?»

Среди либертарианцев, классических либералов и прокапиталистических консерваторов, довольно большой популярностью пользуется Индекс экономической свободы, ежегодно разрабатываемый Heritage Foundation и The Wall Street Journal начиная с 1995 года. Это вполне понятно, ибо он весьма удобен в качестве инструмента замера интервенционизма/капитализма в той или иной стране. Индекс является совокупностью десяти параметров, каждый из которых оценивается экспертами по 100 бальной шкале, общий параметр является средним арифметическим полученных 10 значений:

С начала прошлого года слово «реформы», заставляющее всякое сердце приверженца идей free market и laissez faire биться чуть чаще, не раз срывалось с уст не только закоренелого «реформатора-теоретика», авторов аналитических материалов различных Интернет-ресурсов, но и политической элиты Беларуси. От заместителя министра экономики Александра Заборовского, помощника президента Кирилла Рудого, одного из ближайших фаворитов президента, Михаила Мясниковича, как слоеный пирог (или, может быть, мусорное ведро), «реформы» по крупице накапливали в себе необъятный пласт идей и ассоциаций, ценностей, идеологических и практических установок всея политического поля государства, пока не достигли, по-видимому, заключительной точки своего путешествия в словах главы государства: «Реформы нам не нужны».

Презентация книги «Финансовая диета: реформы государственных финансов Беларуси» является не просто очередным статусным мероприятием для иностранных гостей, это ещё и окончательный выход системного либерализма из кулуарных теней. Более того, я утверждаю, что включение реформаторских посылов в официальную риторику, является ярким подтверждением окончательного краха существующей модели развития. А теперь посмотрим более глубоко на происходящие события.

Глобальные риски мира-2016

С 1971 года в швейцарском Давосе в январе собираются лидеры бизнеса, политики, общества и культуры, чтобы обсудить текущее состояние мира и способы решения его проблем. В этом году с 20 по 23 января в работе Форума принимали участие около 2500 человек. Среди них 900 лидеров гражданского общества, в том числе 45 ведущих учёных мира и 20 нобелевских лауреатов. Участие 40 глав государств и правительств - это новый рекорд. Их разбавляли около 300 министров. Темы варьировали от Четвёртой промышленной революции до будущего рынка труда. Понятное дело, обсуждали состояние мировой финансовой системы, денежную политику и инвестиции. 480 участников представляли институциональных инвесторов и центральные банки. Не обошлось без традиционной для такого рода мероприятий «жвачки» в виде глобального потепления, неравенства и гендерной дискриминации.

В условиях чрезвычайной экономической политики, которой требует нынешняя обстановка, необходимо уделять больше внимания поиску новых источников роста.

По опыту стран, проходивших аналогичный период развития, одним из таких источников может стать и становится технологический прогресс. И в такой ситуации роль не фундаментального, а именно прикладного характера науки сложно переоценить.

Почти все современные быстрорастущие отрасли полагаются в своем развитии на внедрение инноваций, изобретений и новых технологий (IT-сектор, биоинженерия и так далее). Без этого не может быть и промышленности, работающей на выпуск товаров с высокой добавленной стоимостью. Технические инновации, как и новации в области изучения социальных наук, могут быть результатом как научно-исследовательской и опытно-конструкторской работы внутри страны, так и заимствованными за рубежом с последующим применением на нашем производстве.