Анализ взглядов и рекомендаций многих докторов экономических наук, работающих в белорусских университетах и органах власти, позволяет четко диагностировать источник такой экономической и правовой ереси. Одним из защитников Постановления № 991 и идеологов обширного государственного интервенционизма на уровне университетской профессуры является доктор экономических наук Валерий Байнев. Намедни он, преподаватель Белорусского государственного университета вместе с руководителем представительства Нижегородской области в Беларуси В. Винником написали статью в поддержку «зримой руки» государства. Этот материал позволяет нам понять теоретические и идеологические корни отмененного постановления №991, а также многих других документов и решений белорусских властей.

Заезжие с Востока марксисты (В. Байнев – выпускник Мордовского государственного университета, кандидатская по проблеме электротехнических комплексах и системах в Нижегородском государственном техническом университете, докторскую – в Санкт-Петербургском госуниверситете – по схожей тематике) нашли в нашей стране благодатную почву для своих атрофированных псевдонаучных домыслов. Именно такие люди наставляют «умников» из Министерства экономики, Совмина и даже администрации президента. Поскольку первые продолжают травить мозги белорусским студентам и преподавателям, а вторые все еще остаются у руля белорусской экономики, нам важно увидеть, как манипулируют политиками и чиновниками люди типа В. Байнева.

Марксист Байнев против посредников

Марксисты никогда толком не понимали роль торговли в экономике. Они до сих пор считают непродуктивными затраты на ее организацию, на рекламу, маркетинг или брэндинг. В их идеальной теоретической схеме производитель напрямую поставляет товар в розницу, где его ждут и охотно покупают потребители. Все они прекрасно осведомлены о всех качествах предлагаемого товара. Нет монополий. Все товары обладают примерно одинаковыми потребительскими качествами. В общем, полная гармония благочестивых производителей и добропорядочных потребителей. Эту гармонию обеспечивает доминирующая государственная собственность на средства производства, в том числе на землю.

Вот с такой теоретической моделью профессора типа Байнева сравнивают реальную экономику. Когда они видят огромную разницу между любимыми схоластическими схемами и жизнью, они винят во всем «рынок», жадных предпринимателей или нерешительное, мягкотелое правительство. Еще один любимый «козел отпущения» -Запад и транснациональные корпорации. Соответственно, рекомендации по созданию гармонического будущего направлены на расширение полномочий распорядителей чужим (чиновников и политиков), ликвидацию «ненужных», с точки зрения профессора, экономических субъектов и видов деятельности.

Первая грубая ошибка

Марксисты любят представлять экономику, как «представляющей единство процессов производства, распределения, обмена и потребления». Это первое заблуждение и опасный миф. Предприниматель, который производит, например, кожу, не знает, как будет использован его товар. С него можно сделать обувь, женскую сумочку, одежду и тысячи других вещей. Продавец древесины не имеет никакого представления о теоретическом единстве его товара с покупателем мебели, дров для костра или оконной рамы. Экономист Леонард Рид написал очень популярный скеч «Я – карандаш», в котором показал, как действует система разделения труда. Нет единого целеполагания у производителей и потребителей даже одного товара. Каждый хочет получить прибыль. Механизм «прибыль – убытки» и институт свободной цены управляет инвестором, предпринимателем и потребителем лучше, чем любое централизованное целеполагание.

 Поэтому говорить о «единстве» процессов производства, распределения, обмена и потребления можно разве только в рамках некой ментальной глобальной, космической модели. Она никакого отношения к реальной жизни не имеют. Еще более опасно ее использовать в качестве норматива или стандарта для действий не гипотетических, а настоящих производителей и потребителей. Это первое фундаментальное заблуждение профессора Байнева и его учителей из обширной категории социальных инженеров-утопистов.

Вторая грубая ошибка

Суть второго заблуждения или сознательно тиражируемого мифа заезжих в Беларусь экспертов заключается в том, что экономика, «включая валютный и фондовый рынки, сегодня превратилась, во-первых, в самостоятельную, саморасширяющуюся целостность, которая находится в привилегированном положении по сравнению с производственной сферой, а во-вторых, вытягивает ресурсы из производства». Профессор Байнев в присущей научным манипуляторам манере прячет доказательство своих тезисов за субъективные словесные абстракции. Его концепции звучат громко, непонятно, и на них можно навесить любой смысл. Нигде нет определения «саморасширяющейся целостности». Автор не поясняет, почему это она вдруг (или не вдруг) стала самостоятельной. Хотелось бы знать, от кого она обрела независимость, от производителей или потребителей. А, может, от кредиторов ее защитил институт банкротства? Или чиновники сами приняли решение о том, какие предприятия могут обанкротиться, а какие должны работать вне зависимости от финансовых показателей? Профессор Байнев опускает такие детали, считая, очевидно, аксиоматичным свои утверждения.

Еще более опасным и исправно тиражируемым является миф о том, что экономика (очевидно, имеется в виду торговля), находится в привилегированном положении по сравнению с производством. Привилегии – это особый налоговый режим, доступ к более дешевым и «длинным» кредитам, выделение бюджетной помощи, снижение арендных ставок только для торговых предприятий, административное ограничение конкуренции, принуждение инвесторов к вложению денег именно в эту сферу, предоставление торговле привилегированного доступа к льготируемым энергоресурсам и другим услугам государственных сетевых компаний (так называемых естественных монополий) и многое другое. Чтобы говорить о привилегии торговли перед производством, надо иметь вполне конкретные факты в виде нормативных актов и бюджетных трансфертов. Если таковых нет, значит, говорить об особом статусе одного сектора над другими нет оснований.

В Беларуси есть сотни, если не тысячи актов законодательства, которые ставят именно производство в привилегированное положение. Власти дискриминируют торговлю и создают искусственные условия для «канализации» инвестиционных ресурсов бюджета и госпредприятий в производство. Именно такая политика поощрения производства за счет искусственного снижения стоимости ресурсов и отрыва заводов от выбора потребителей и создала сначала искусственный бум, который потом превратился в структурный кризис, возможно в депрессию.

Получилось с точностью до наоборот той ситуации, которую описывает профессор Байнев. Распорядители чужим, которые действовали под указку авторов и идеологов пятилетних планов, игнорировали сигналы от потребителей. Эти сигналы может предоставлять только розничная торговля. Чиновники и политики считали вредным развитие оптовой торговли, которая, на самом деле, является еще одним важнейшим институтом консолидации, обработки рыночной информации о предпочтениях и вкусах потребителей.

В результате мы получили типичный структурный кризис. Его явные признаки не в силах скрыть ни премьер С. Сидорский, ни А. Лукашенко. «Замороженные» на складах $2,7млрд. оборотного капитала в виде непродаваемого товара, «застылые» в незавершенном строительстве $3 – 4млрд., неиспользуемые 40% основных средств, невозвратные долги – все это результат реализации государственных программ поддержки производителей. Есть у них еще и очень высокая социальная цена. Даже официальные экономисты признают, что треть рабочей силы в Беларуси – лишняя при существующей структуре экономики. Это почти 1,5 миллиона человек. Такую огромную цену мы платим за искусственный разрыв между производством и торговлей, за централизацию ресурсов в руках государства, за вытеснение частных инвесторов и блокировку естественных, т. е. рыночных механизмов обнаружения и ликвидации ошибок – институтов «прибыль – убытки» и банкротства.

А бревно в глазу профессор и не заметил

В Беларуси практически каждое государственное предприятие окружено компаниями - присосками или пылесосами. Фактически наша экономика состоит из неповоротливых отраслевых холдингов, которые заставляют предприятия работать на выполнение валовых показателей. Реальное руководство ими осуществляет директорат. «Рисовать» отчеты они давно научились, а фирмы - пылесосы используются для выкачивания из госпредприятий ценных активов и ликвидных ресурсов. Да, они посредники. Да, часто вопиюще неэффективны с точки зрения работы промышленных предприятий. Однако с точки зрения целеполагание своих хозяев они абсолютно эффективны и рациональны.

Вместо того, чтобы ликвидировать корень данной проблемы – ничейная собственность, находящаяся под полным контролем директоров и их «крыш» с концернов и иных органов власти, закрытость операций по управлению активами, острый дефицит свободы СМИ и стандартов аудита и отчетности, Совмин с очевидного благословения профессора Байнева поспешно запретил посредничество. Это как запретить клей, потому что его иногда нюхают подростки, порох, потому что им могут взорвать дом, или кухонные ножи, потому что пьяные люди иногда размахивают ими во время драки.

Заезжий профессор утверждает, что у промышленности и торгово-посреднических фирм существует «принципиальное неравенство экономических возможностей». Причина тому указана такая, что без пол-литра крепкого спиртного не пойдешь: «отрицательный синергетический эффект «рыночной дискриминации промышленности». Очевидно, нужно иметь особую связь с космосом, чтобы расшифровать это предложения, а также богатое воображение, чтобы связать его с реальной экономикой.

В качестве доказательства «принципиального неравенства экономических возможностей» Валерий Байнев приводит данные о снижении прибыли у производственных предприятий и сохранении прибыльности торговых компаний. Сразу скажем, что этот посыл ложный. Каждый директор вам сразу же скажет не принимать близко к сердцу формальные бухгалтерские отчеты. Тем более на основании этих данных делать некие научные выводы.

Есть компании во всех сферах экономики, для которых кризис оказался неприятной неожиданностью, и они ушли в минус. Одновременно как в производстве, так и в торговле есть прибыльные организации. Все зависит от качества менеджмента, ассортимента выпускаемых товаров, доверия потребителей, финансового состояния и работы с кредиторами. И многих других факторов. Конечно, государственному заводу, которому навязывают валовые показатели, сложнее адаптироваться к кризису, чем частной компании. Не хватает гибкости, видения рынка и мотивации. Об этом известно мало-мальски осведомленным в делах менеджмента студентам и профессорам экономики.

В каждой стране есть как торговые, так и производственные предприятия, которые успешно преодолевают кризис. Есть компании, цена акций которых в кризисный 2008год увеличилась более чем на 60%. Самым главным фактором выравнивания нормы прибыли в разных секторах экономики является свободный переток капитала. Если инвестор видит, что норма прибыли в торговле заметно превышает аналогичный показатель в производстве, он направляет свои ресурсы именно туда. Поскольку «свободных» денег в глобальной мировой экономике предостаточно, долго такой разрыв в прибыльности существовать не может. Здесь речь идет не о трансферте инвестиций из производственной сферы в торговую, а из одного сектора в другой. В мировой экономике торговля явно не является лидером по доходности. Данные журнала Fortune-500 лучших 500 компаний мира доказывают это.

Однако В. Байнев игнорирует эти факты. Он приводит такие калькуляции прибыльности производства и торговли, согласно которым реальная прибыль торговли чуть ли не в 10 раз больше прибыли производителей.

Лучшие сектора экономики
(рентабельность, return on revenues) 2008, в %

Источник: Fortune 500, 2009

Злобный импортоненавистник

Если бы В. Байнев на самом деле обнаружил такой сектор белорусской экономики, который дает в 10 раз больше прибыли, чем все остальные, то логично было бы продать эту бесценную информацию для инвесторов и заработать на консультационных услугах не один миллион долларов. Для правительства такая информация тоже была бы крайне полезна. На период кризиса именно туда надо было бы направлять ограниченные ресурсы. В этом случае торговля дала бы гораздо больше налоговых поступлений, чем все остальные сектора.

Как показывает реальная жизнь, а не теоретические выкладки В. Байнева, состояние большинства торговых предприятий ухудшилось. Правительство продолжает «душить» арендой, привязанной к евро, ограничивает рост цен 0,4% в месяц, «вяжет» по рукам и ногам сертификацией, лицензированием и, конечно, налогами. Однако упреков в сторону властей от профессора БГУ мы в статье не слышим. Зато есть острый, злобный пассаж против импорта: «Посреднические фирмы-импортеры, включая банки, являются маркетинго-сбытовым звеном иностранной промышленности, ее мегакорпораций и не служат инструментом развития национальной экономики».

Вот так иностранные товары, по версии профессора Байнева, на нас идут войной. Это не нам с вами нужны качественные лекарства, вкусные овощи и фрукты, безопасные автомобили, телефоны, компьютеры, комфортная одежда или косметика. Это не для белорусских производителей нужны не производимые в стране машины и оборудование, комплектующие, сырье и десятки тысячи других товаров, о производстве которых в нашей стране никто не слышал. Профессор Байнев, которого на беду студентов пригласили в БГУ и который травит Беларусь своими архаичными, зловредными домыслами (за образовательные услуги этого заезжего специалиста платят налогоплательщики нашей страны), очевидно, мало слышал о пользе системы разделения труда, о международной интеграции, о том, что только ТНК за рубежом создали более 82млн. рабочих мест и обеспечили экспорт на триллионы долларов. Они же являются профессиональными сбытовыми торговыми сетями для национальных производителей. За интеграцию в ТНК борются правительства и компании, понимая, какую выгоду это сулит. В. Байнев же продолжает видеть в Западе врага, поработителя, источник пренебрежения совестью.

Враг свободы и предпринимательства

Закопавшись в затхлых теориях Маркса и его архаичной команды, В. Байнев нашел в «либеральной рыночной идеологии… неразрешимое фундаментальное противоречие, связанное с невозможностью одновременного применения двух принципов: принципа добродетельности и принципа борьбы за существование». Профессор не видит разницы между дикой природой и рынком. Он продолжает считать, что в рыночной экономике победитель получает все. «Для устранения привилегий и недобросовестной конкуренции, - с позиции Байнева, - необходима «зримая рука» государства».

Выбрав в качестве работы нынешнюю Беларусь, он должен был бы радоваться, так как у нас власти на дух не переносят либерализма. Однако это не уберегло нашу страну от глубокого кризиса, в который мы только начинает входить. В нашей стране никогда не было «невидимой руки» рынка. Зато мертвая хватка Вертикали была повсюду. А. Лукашенко и его правительство на протяжении 15 лет строго следовали советам людей со взглядами, весьма схожими убеждениям профессора В. Байнева. Шли, шли – и дошли до ручки.

Идеологи белорусской власти, к которым относятся большинство профессуры БГУ, БГЭУ, областных государственных университетов, в большей степени разделяют взгляды заезжего профессора Байнева. Перед нами взгляды не ученого, а идеолога, убежденного противника западных ценностей, морали и рыночной экономики. Перед нами извращение сути либерализма и рынка с особым цинизмом.

В. Байнев никак не комментирует тот факт, что Б. Гейтс, У. Баффит, десятки тысяч предпринимателей и миллионы обыкновенных людей, работая в условиях рынка и демократии, естественным образом сочетают принцип добродетельности и получения прибыли. Они ежегодно добровольно дают на благотворительность миллиарды долларов. Они помогают больным, оснащают школы и библиотеки, дают ресурсы на научные исследования по борьбе с раком и другими смертельными болезнями. Они помогают сохранить чистую природу, исторические ценности и предоставить доступ к сокровищам мировой науки, литературы и искусства даже отдаленной сельской школе в Африке, Европе или Южной Америке. Все это делают предприниматели, которые производят то, что нужно потребителю, а не что велит производить правительство.

Сравнивая рыночную конкуренцию с «борьбой за существование» животного мира профессор демонстрирует вопиющее непонимание природы человеческой деятельности, а также характера рыночных отношений. Экономическая история убедительно доказывает, что как только страна делает ставку на институты Запада и капитализма (политическая свобода, гражданские права, экономическая свобода, частная собственность, предпринимательство), как только она открывается миру, она становится на путь устойчивого развития, на путь из грязи в князи.

Швеция, Германия, Ирландия, Эстония, Чили – исторических примеров тому великое множество. В капитализме победитель получает лишь то, что ему добровольно отдает потребитель. Поскольку у людей разные мнения, разные представления о том, что такое хорошо, вкусно, красиво, то на рынке есть место всем, кто знает и понимает чаяния людей. Нет ни одного случая в истории капитализма, когда бы частная компания установила монополию, пользуясь чисто рыночными способами (повышение цены, сокращение объема производства). Во всех случаях только государство является источником монополии и дискриминационных практик.

«Зримая рука» государства, к еще более активному применению которой призывает профессор Байнев, еще ни одну страну мира не привела к процветанию, передовым технологиям, высоким социальным и экологическим стандартам. «Зримая рука» государства и есть источник привилегий и недобросовестной конкуренции. Она создает особые условия работы для государственных или «крышуемых» номенклатурой частных компаний (налоги, доступ на рынок, обязательный госзаказ, беспошлинный ввоз оборудования, иммунитет от банкротства и т.д.). Для частного бизнеса в Беларуси – высокие арендные ставки, завышенные цены на жилищно-коммунальные услуги, остаточный принцип оплаты их товаров и услуг, правовая незащищенность, бешенные штрафы, резкие ограничения доступа к валютному рынку и т.д.

Компании – «пылесосы» вокруг госпредприятий, т. е. те посредники, против которых активно выступил Совмин, являются признаками вредной для экономики страны комбинации следующих десяти факторов: 1) низкое качество номенклатурного менеджмента, 2) казенная собственность, 3) отсутствие прозрачности финансовых потоков, 4) иммунитет от банкротства для госпредприятий, 5) регулярная подпитка бюджетными ресурсами и списание долгов, 6) острый дефицит свободы СМИ, 7) резко ограниченный доступ к независимой судебной системе, 8) отсутствие государственной системы сдержек и противовесов, 9) встроенный в систему госуправления конфликт интересов, когда один и тот же орган занимается нормотворчеством, управлением, контролем и регулированием интенсивности конкурентного поля), 10) блокировка конкуренции со стороны иностранных производителей и предпринимателей.

Данные факторы являются источником недобросовестной конкуренции в Беларуси. Они и есть проявление «зримой» руки государства. Если следовать совету В. Байнева, то для преодоления кризиса нужно национализировать экономику, ввести монополию на внешнюю торговлю, запретить хождение твердой валюты, вытеснить малый бизнес и ИП в нишу ремесленников, удвоить налоги на любой импорт и утроить налоги на товары «роскоши». Такова профессорская логика. Трагично, что ее разделяет большинство министров белорусского правительства. Печально, что авторитетным среди людей званием ученого злоупотребляют люди, которые вместо науки предлагают дремучее шаманство. Противно, что это делается на деньги белорусских налогоплательщиков. Оптимистично, что Александр Лукашенко через нервы, убытки, горы складских запасов, коррупционные скандалы и вопиюще низкое качество управления госресурсами, начинает понимать вред от байневых, шимовых, полоников, пинигиных или ткачевых. Вред не как от «хороших мужиков», а от теоретиков и идеологов, которые до сих пор пытаются втиснуть богатую, разнообразную жизнь в прокрустово ложе макрсистско-кейнсианских схем.