5 лет после. Сколько лет до?

11 мая 2006
Оцените материал
(0 голосов)

Российский дефолт августа 1998 года потряс не только иностранных инвесторов, которые поверили в государственную пирамиду ГКО. Он опустошил кошельки десятков миллионов россиян, больно ударил по странам, которые имеют интенсивные торговые отношения с Россией, обгадил идеи рыночной экономики. Россияне постарались выучить уроки глубокого провала государственного регулирования. Белорусские власти же считают полезными только те шишки, которые они набивают, наступая на свои национальные грабли. На прошедшей неделе советник президента России Андрей Илларионов подвел итоги развития России в первую пятилетку после дефолта. Многие чрезвычайно болезненные и очень дорогие уроки России белорусское правительство до сих пор игнорирует. Ярослав Романчук
 

«Конфискация в особо крупных размерах» Российский дефолт 17 августа 1998 года – это мораторий на оплату внешних долгов, сильная девальвация и введение ограничений на перемещение капитала. По мнению А. Илларионова, он стал «триумфальным крахом популистской социалистической политики, проводившейся в России в 1992-1998 гг. под лозунгами либеральной, радикально-либеральной, радикальной реформаторской политики». Белорусские и большая часть российских идеологов из года в год твердят о крахе капитализма в России, об аморальности системы, которая порождает олигархов и бедность. Факты и тщательный анализ новейшей экономической истории России говорят о том, что «либеральной реформаторской политике в общепринятом научном, экономическом, международном смысле этого слова» в этой стране не было. Была бюрократическая прихватизация, «крышевание» чиновничьих бизнесов силовыми структурами, жесткая дискриминация малого бизнеса, олигополизация основных секторов экономики (энергоресурсы, металлургия) и приватизация силовых функций государства. Такую модель можно назвать либеральной в такой же степени, как Усама бин Ладена или Саддама Хуссейна – борцами за ценности американской конституции. Решения 17 августа 1998 г. «означали ни что иное, как конфискацию в особо крупных размерах частной собственности». У собственников, по сути дела, украли ресурсов на сумму свыше $40 млрд. Глубинными причинами дефолта-98 А. Илларионов считает 1) «гипертрофию нерыночного сектора российской экономики» (государственный сектор и бюджетные расходы) и 2) размеры монопольного сектора. Причем в последние три года «проводится политика по увеличению» его размеров. Поскольку российское руководство не сумело нейтрализовать факторы, которые и привели к дефолту, то отрицать его повторное возникновение в средне или долгосрочной перспективе нельзя. А. Илларионов говорит о том, что Россия еще не прошла испытание снижением цен на нефть, а «во время снижения цен на нефть риски и напряжения вырастают совершенно несопоставимым образом».

Дюжина выводов и уроков
За первую пятилетку после дефолта Россия сумела отойти от края экономической пропасти и продвинуться вперед по пути реформ. Сегодня, по мнению А. Илларионова, «практически по всем экономическим показателя: по размерам производимого продукта, промышленной продукции, денежных доходов, заработной платы и валютных резервов Россия существенно превосходит те лучшие, если можно так сказать, показатели, которые были достигнуты как в 97-98 гг., так и по ключевым показателям, скажем, частного потребления превосходят лучшие показатели, достигнутые еще в советское время, в 89-90 гг.». Достижение этих относительно хороших результатов – это не следствие решений пятилетней давности, а результат реализации последовательной экономической политики различными структурами власти на протяжении последних 5 лет. Проанализировав результаты работы российской экономики в период 1998 – 2003 А. Илларионов сделал 12 выводов, которые можно разделить на четыре блока: 1) денежно-валютная политика, 2) бюджетная политика, 3) отношения с внешним миром, 3) взаимоотношений внутри российского общества. Выводы на столько разноплановые, что ранжировать их по степени важности нет смысла. Вывод № 1: курс национальной валюты должен определяться рынком, а государством. Центробанк России в значительной степени усвоил данный урок, хотя до либерализации капитального счета в России еще далеко. Беларусь также, в общем, усвоила данный урок, хотя административное регулирование валютного и денежных рынков страны еще далеко до международных стандартов. Ну а уровень инфляции в Беларуси – это вообще скандал. Вывод № 2: реальный курс национальной валюты не должен быть завышенным. Резкий рост реального курса – это мощный удар по отечественному производителю, стимул для активных внешний заимствований. Отдавать долги всегда сложнее, чем брать кредиты. В Беларуси в последнее время также наблюдается рост реального курса белорусского рубля. Вывод № 3: важно придерживаться золотого правила валютной политики, которое гласит так: объем основных обязательств денежных властей, прежде всего, денежной базы, должен соответствовать и не превышать валютных ликвидных резервов, находящихся в их распоряжении. До дефолта российские денежные власти имели гораздо меньше активов, чем обязательств. Сегодня ситуация радикально поменялась. Объем активов превышает 100% обязательств. Беларусь пока также не имеет проблем с обслуживанием внешних обязательств, но рост внутренних долгов, огромная кредиторская и дебиторская задолженность не могут не настораживать. На качестве белорусской монетарной политики сказывается опыт постоянного общения специалистов Национального банка РБ и Центрального банка РФ. Просто российским монетарным властям гораздо больше повезло с политиками. Опасность пребывания на кредитной игле Следующая группа выводов и уроков касается бюджетной политики. Вывод № 4: кредитование дефицита бюджета, бюджетных расходов через государственные краткосрочные облигации, через ценные бумаги - это короткий путь к катастрофе. После дефолта правительство РФ проводило жесткую фискальную политику, но в последнее время, как заметил А. Илларионов, «наблюдаются признаки отказа от жесткого следования ограничением по этому направлению». Реальному сектору экономики Беларуси, государственным предприятиям и банкам жесткие бюджетные ограничения пока не грозят. Минфин активно стимулирует размещение ГКО у банков и предприятий. Интенсивно идет процесс вытеснения частных инвестиций. Деньги для Минфина обходятся гораздо дешевле, чем для бизнеса, в первую очередь малого. Иностранных денег на рынке ГКО Беларуси чрезвычайно мало, потому что проводимая политика едва ли формирует кредит доверия к власти. Так что этот урок российского кризиса белорусские власти не выучили. Вывод № 5: политика по отношению к внешнему долгу должна быть сбалансированной, т.е. массированное наращивание внешнего долга чрезвычайно опасно для экономики. Напомним, что за первые 7 месяцев 1998 г. года внешний долг России увеличился на $27 млрд. Страна вела себя, как наркоман, ломка у которого происходит все чаще и чаще. После дефолта правительство РФ радикально изменило свое отношение к внешнему долгу. Сегодня долги отдают даже с опережением графика, обеспечивается профицит бюджета. Вывод № 6. поддержание бюджетного дефицита смертельно для здоровья экономики. С 1992 по 1998 гг. «либералы» постоянно увеличивали дефицит бюджета, без тени сомнений реализуя одно из золотых правил Кейнса о стимулировании совокупного спроса. Дефолт стал сильнодействующим отрезвителем. Беларусь своеобразно считает дефицит бюджета, перекладывая большую долю госрасходов на предприятия и финансовые организации. Ее бюджетную политику даже с большой натяжкой нельзя назвать жесткой. Вывод № 7: наращиванием налоговых изъятий, повышением ставок, увеличением числа налогов и таможенных сборов экономику из кризиса не выводят. После дефолта правительство РФ снижает налоговые ставки, сокращает число налогов и делает всю налоговую систему проще и прозрачней, хотя темпы этой работы можно назвать черепашьими. Беларусь даже не приступила к сколь-нибудь серьезной налоговой реформе. Имея совокупное фискальное бремя на 10 процентных пунктов ВВП выше, чем в России, правительство РБ не имеет никаких шансов составить конкуренцию европейским и даже российским производителям. Не все то золото, что западное Третий блок выводов касается отношения с внешним миром. Вывод № 8: отношения с международными финансовыми организациями должны быть предельно аккуратными и острожными.  Если безгранично брать кредиты от МВФ, Всемирно банка, ЕБРР, но можно резко повысить реальный валютный курс. Кредиты Минфину или под гарантии правительства  развращают получателей этих денежных средств. Украсть или неправильно использовать их в условиях России или Беларуси не составляет большого труда. Напомним, в программе, согласованной российским правительством, Центральным банком с МВФ в июле 1998 г. выдвигались два основных условия продолжения финансовой помощи со стороны МВФ - увеличение налогового бремени, повышение налогов, и сохранение валютного коридора, поддержание завышенного курса рубля. Это был санкционированный МВФ путь к кризису. К счастью, МВФ в Беларуси ведет гораздо взвешенней и осторожней: кредитов не дает, рекомендации по либерализации, приватизации и стабилизации, несомненно, полезны Беларуси, но к ним в правительстве никто не прислушивается. Вывод № 9: внешние кризисы и воздействия могут влиять на внутреннюю ситуацию только тогда, когда внутренняя экономическая политика является слабой, неэффективной и безответственной. Можно сколь угодно долго пенять на азиатский, аргентинский или европейский кризисы или рецессии, но корень всех проблем всегда будет в качестве внутренней экономической политики. Белорусские власти традиционно ищут внешних врагов и «объективные» причины, которые мешают предприятиям выпускать качественные и дешевые товары, банкам – развивать современные формы кредитования и сбережения, социальным службам – защищать бедных. Вывод № 10. Уровень импортных и экспортный цен является одними из ключевых аспектов при разработке бюджета и прогноза социально-экономического развития страны. Только после 1998 года правительство РФ начало интересоваться ценами на нефть, газ, другие важные для внешней торговли товары и услуги. До этого, по мнению А. Илларионова, «многие представители экономической и политической элиты, включая и руководство правительства, не имело представления о тех уровнях цен, о том, чем марка нефти "Юралс" отличается от "Брента", и какое это влияние оказывает на состояние российских государственных финансов».

Внутрироссийские уроки
Дефолт-98 преподал целый ряд уроков по внутренней политике России. Вывод № 11: экономические решения должны приниматься ответственными представителями государства, а не структурами, имеющими конкретные коммерческие интересы. До дефолта многие институты государственной власти в России были в высокой степени приватизированы частными интересами. При знаменитом ночном обсуждении решение по дефолту (в ночь с 16 на 17 августа) присутствовали люди, которые не имели никакого отношения к государственной политике. Деприватизацию структур государственной власти, отдаление олигархов от Кремля можно, несомненно, отнести к позитивам современной российской политики. В Беларуси политическая и экономическая власть никогда и не разъединялись. Ни одно важное экономическое решение не принимается без участия тех лиц, которые на нем зарабатывают серьезные капиталы. Более того, высшее руководство даже не пытается изобразить тенденцию к отделению политики и экономики. Вывод № 12: недопустима монополизация одной группой людей процесса принятия решений по экономической политике, а также навязывание ею своей интерпретации того, что является эффективной и разумной экономической политикой. Для выработки правильной стратегии развития в стране нужна широкомасштабная, научная дискуссия разных людей, разных экономических школ. Выигрывают те, кто опирается на факты, экономические законы, кто признает природу человека и не пытается, подобно Марксу или Кейнсу, ее совершенствовать. Этот урок российского дефолта-98 полностью игнорируется белорусскими властями. Публичная дискуссия в государственных СМИ представляет собой попытки совместить пропаганду и агитацию за «светлое прошлое», против врагов с Запада и оппозиционных «отморозков». 10 маленьких дефолтиков Таким образом, Россия, вкусив горечь рукотворного дефолта, серьезным образом поменяла свою экономическую политику. «Она, конечно, далека от классических образцов того, что можно называть либеральной или рыночной политикой, но именно это более ответственная, более жесткая, более разумная политика привела к экономическому росту, который, несмотря на все сложности, продолжается пять лет подряд; она привела к росту благосостояния граждан, повышению уровня жизни, повышению многих социальных показателей». Да, Беларуси не грозит та форма дефолта, которая случилась в России в 1998 году. У нас существуют реальные предпосылки для проведения других форм «конфискации в особо крупных размерах». Через инфляцию государство регулярно крадет часть реальных доходов граждан. Через высокие цены  на газ и электроэнергию – компенсирует неумение управлять ЖКХ и топливным сектором. Используя депозиты населения на сомнительные проекты госсектора, власти создают угрозу для очередного массового «кидалово» по типу первой половины 1990-х. Блокируя приватизацию и отказываясь от защиты частной собственности, правительство лишает будущего тысячи производителей. Россия – большая страна. У нее был большой дефолт. Беларусь не может тягаться масштабами со своим восточным соседом. У нее не будет одного крупного, громкого дефолта. Она сталкивается в десятком мелких дефолтиков, каждый из которых неумолимо закрепляет нас в списке неудачников региона. Трусливое белорусское правительство, которое боится собственной тени, даже на дефолт не способно. Наверно, поэтому европейские страны, а сегодня все больше Россия, по умолчанию (by default) просто не замечают страну, руководство которой решилось на очередной крестовый, на этот раз восточно-славянский, поход против... Да, собственно против кого? Уроки российского дефолта учат – против своих же граждан. На часто задаваемый критиками власти вопрос «когда начнется?» можно уверенно ответить: «Господа, протрите глаза. Все уже давно началось!»

Другие материалы в этой категории: « Гостеприимна ли Беларусь? Опасная имитация »

 

 

Подпишись на новости в Facebook!